Образ мальчика, являющегося главным героем произведения. Он же является для нас рассказчиком. Читатели не знают его имени, не видят внешних данных, но при повествования от первого лица мы словно читаем его мысли и переживаем вместе с ним. Одноклассники главного героя и их отношения между собой. Без характеристики товарищей сочинение «Тринадцатый подвиг Геракла» будет не совсем полным. Нам интересно наблюдать, какие разные типажи героев встречаются в рассказе. Некоторые из них напоминают читателям своих друзей, знакомых или даже самого себя. Образ Харлампия Диогеновича. Этот пункт подразумевает раскрытие характера учителя, описание его необычного стиля поведения. Обязательно необходимо проанализировать сцену, в которой преподаватель сравнивает поступок мальчика с подвигом Геракла. Оценка своего поступка рассказчиком. Понял ли он свою ошибку? Раскаивается ли? Об этом обязательно необходимо сказать
"...Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин)..." "...как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости в утонченной, образованной светскости, и, Боже! даже в том человеке, которого свет признает благородным и честным..." "...ведь нельзя же залезть в душу человеку и узнать всё, что он ни думает..." "...всегда найдется такой круг людей, для которых незначительное в глазах прочих есть уже значительное..." "...Так уж на святой Руси всё заражено подражанием, всякий дразнит и корчит своего начальника..." "...Сострадание было ему не чуждо; его сердцу были доступны многие добрые движения, несмотря на то что чин весьма часто мешал им обнаруживаться..." "...За ужином выпил он стакана два шампанского – средство, как известно, недурно действующее в рассуждении веселости. Шампанское сообщило ему расположение к разным экстренностям..." "...оставался в том приятном положении, лучше которого и не выдумаешь для русского человека, то есть когда сам ни о чем не думаешь, а между тем мысли сами лезут в голову, одна другой приятнее, не давая даже труда гоняться за ними и искать их..." "...он, подобно весьма многим имеющим богатырскую наружность, почувствовал такой страх, что не без причины даже стал опасаться насчет какого-нибудь болезненного
он же богатырь.