«Со всей остальной челядью Герасим находился в отношениях не то чтобы приятельских — они его побаивались, — а коротких: он считал их за своих. Они с ним объяснялись знаками, и он их понимал, в точности исполнял все приказания, но права свои тоже знал, и уже никто не смел садиться на его место в застолице. Вообще Герасим был нрава строгого и серьезного, любил во всем порядок; даже петухи при нем не смели драться, — а то беда! Увидит, тотчас схватит за ноги, повертит раз десять на воздухе колесом и бросит врозь. На дворе у барыни водились тоже гуси; но гусь, известно, птица важная и рассудительная; Герасим чувствовал к ним уважение, ходил за ними и кормил их; он сам смахивал на степенного гусака. »
«…а что насчет чужих, так после того, как он однажды ночью, поймав двух воров, стукнул их друг о дружку лбами, да так стукнул, что хоть в полицию их потом не води, все в околотке очень стали уважать его; даже днем проходившие, вовсе уже не мошенники, а просто незнакомые люди при виде грозного дворника отмахивались и кричали на него, как будто он мог слышать их крики.»
Старушка-помещица одалживает большую сумму денег. Должник скрывается, и старушке грозит нищета. Она нанимает человека, считающего себя гением, который ей найти должника и вернуть долг.
Несколько лет назад старушка-помещица одолжила петербургскому франту 15 тысяч рублей под залог имения. Старушка знала мать этого франта и всецело ему доверяла время, но долг не был возвращён. Между тем подошёл срок выплаты по закладной, и над старушкой разверзлась «страшная перспектива холода и голода с увечной дочерью и маленькой внучкою». Оставив близких на соседку, старушка отправилась в Петербург «хлопотать».
Сперва всё шло гладко. «В суде решение вышло скорое и благоприятное», но потом «пошла закорюка»: должнику следовало вручить бумагу с распискою, чего никто сделать не смел — у франта оказались очень высокие покровители. Выяснилось, что должник прописан в доходном доме, а живёт у некой дамы, поэтому доставить бумагу по адресу не было никакой возможности.
Все очень жалели старушку, но никто не брался. Франт был должен половине Петербурга, и долги свои никогда не отдавал. Наконец старушка познакомилась с человеком, согласившимся ей Он назвал себя «гением» и запросил 500 рублей — 200 себе, и 300 своему Тем временем должник со своей богатой дамою собрался в заграничное путешествие. Старушке пришлось довериться «гению». Тот нашёл какого-то «сербского сражателя», который подловил должника на вокзале в день отъезда и надавал ему оплеух. В дело вмешалась полиция. Франту пришлось представиться, и ему тут же вручили бумагу. Чтобы немедля выехать за границу, долг пришлось заплатить. Так старушкин заслужил право считаться гением.
