1) В "Евгении Онегине"... просто как няня поэта, не называя имени.
2)
Верстовые столбы памятники истории, небольшие обелиски («мраморные верстовые пирамиды»), установленные вместо деревянных В. с. в 1772—75 на Царскосельской (ныне трасса Московского проспекта) и в 1777—87 на Петергофской (ныне трасса проспекта Стачек и Петергофского шоссе) дорогах в ходе работ по их благоустройству (начаты в 1764). В. с. подразделялись на «начально-конечные» (ставились у границы города — р. Фонтанка и в конечных пунктах дорог) и «промежуточные». На первых указывалось расстояние от Царского Села, Москвы и Петергофа до Петербурга, а также устанавливались солнечные часы. В. с. изготовлялись по проекту архитектора А. Ринальди из разноцветных мраморов и гранита в мастерских «Конторы строения Исаакиевской церкви», отличались разнообразием форм и хорошо найденными пропорциями. В. с. сохранились на Московском проспекте, Пулковском шоссе, проспекте Стачек и Петергофском шоссе. 3) ездить цугом - запряжкой лошадей в цуг: гуськом или в две-три пары одна за другой. 4) без понятия давно, не помню... 5) - 6) -
Образ Петра I отразился и в поэме «Полтава». Поэма начинается как семейная драма, а
разворачивается как народная трагедия. Кочубей, Мария, Мазепа связаны друг
с другом личными отношениями, которые находят настоящую оценку лишь в
отношении к истории. Пётр поставлен вне круга личных отношений, он «свыше
вдохновленный»[4]. Мысль Пушкина о русской истории определила и название
поэмы. Он назвал её не «Мазепа», не «Пётр Великий», а «Полтава», указывая
на великий народный подвиг, совершённый в этой битве, которая была одним
«из самых важных и счастливых проишествий царствования Петра Великого».[5]
Пушкин сумел придать «Полтаве» черты глубокой народности в содержании и в
стиле. Пётр Великий, неотделимый от своих дружин, похожий на героев
торжественной оды и эпической поэмы, нарисован в традициях литературы 18
века. Основным средством выразительности является сравнение, оттенённое и
как бы комментированное эпитетами: …Лик его ужасен. Движенья быстры. Он прекрасен, Он весь, как божия гроза… И он промчался пред полками, Могущ и радостен как бой.
Возвеличивая подвиг и мужество Петра и его воинства, Пушкин отдаёт должное
и сильным противникам русских – шведам. Однако поэт даёт почувствовать, что
и сам Карл, и его армия не воодушевлены ничем высоким, тогда как Пётр и его
дружины исполнены патриотизма, уверенности в победе.
Пётр восхищается благородством Петра на пиру: При кликах войска своего, В шатре своём он угощает Своих вождей, вождей чужих, И славных пленников ласкает,
И за учителей своих заздравный кубок подымает.
В «Полтаве» Пушкин говорил о Петре Первом: В гражданстве северной державы, В её воинственной судьбе, Лишь ты воздвиг, герой Полтавы, Огромный памятник себе.
Теперь поэт увидел перед собой Медного Всадника – воплощённый в металле
памятник Петру Великому, основателю «военной столицы». Пушкин в «Медном
всаднике» поднимает проблему взаимоотношений государства и личности. Пётр у
Пушкина – деятель, который угадывает потенциальные силы науки и направляет
их на решение громадных задач в один из самых высоких и творческих моментов
его жизни, когда рождался гениальный замысел создания города «на берегу
пустынных волн» Невы.
Пушкин показывает не только величие Петра, но и его недостатки. В грозных
событиях наводнения не хватает заботы о маленьком человеке. Пётр велик в
государственных замыслах и жесток и жалок в отношении к личности. Евгений
жалок в своей бедности и велик в своей любви к Параше, принижен своим
жизненным положением и возвышен своими мечтами о независимости и чести,
жалок в своём безумии и высок в своей протестовать.
В. Г. Белинский говорил, что «Медный всадник» вместе с «Полтавой» образуют
«самую великую «Петриаду», какую только в состоянии создать гений великого
национального поэта[6]».
