ответ:
гипербола (греч. hyperbole — преувеличение) - разновидность тропа, основанная на преувеличении («реки крови» , «море смеха») . противоположность – литота.
литота (греч. litotes — простота) - троп, противоположный гиперболе; намеренное преуменьшение («мужичок с ноготок») . второе название литоты – мейосис. противоположность литоте – гипербола.
метафора (греч. metaphora — перенесение) - троп, скрытое образное сравнение, перенесение свойств одного предмета или явления на другой на основании общих признаков («работа кипит» , «лес рук» , «тёмная личность» , «каменное сердце»…) . в метафоре, в отличие от сравнения, слова «как» , «словно» , «как будто» опущены, но подразумеваются.
век девятнадцатый, железный,
воистину жестокий век!
тобою в мрак ночной, беззвездный
беспечный брошен человек!
(а. блок)
метонимия (греч. metonymia - переименование) - троп; замена одного слова или выражения другим на основе близости значений; употребление выражений в переносном смысле ("пенящийся бокал" - имеется в виду вино в бокале; "лес шумит" - подразумеваются деревья; и т. п.) .
театр уж полон, ложи блещут;
партер и кресла, всё кипит..
(а. с. пушкин)
перифраза (греч. periphrasis - окольный оборот, иносказание) - троп; замена одного слова описательным выражением, смысл («царь зверей» - вместо «лев» и т. п) .
олицетворение (прозопопея, персонификация) - вид метафоры; перенесение свойств одушевленных предметов на неодушевленные (душа поёт, река играет…) .
колокольчики мои,
цветики степные!
что глядите на меня,
тёмно-голубые?
и о чём звените вы
в день весёлый мая,
средь некошеной травы
головой качая?
(а. к. толстой)
синекдоха (греч. synekdoche - соотнесение) – троп и вид метонимии, название части вместо целого или наоборот.
- скажи-ка, дядя, ведь недаром
москва, спалённая ,
французу отдана?
(м. в. лермонтов)
сравнение – слово или выражение, содержащее уподобление одного предмета другому, одной ситуации - другой. («сильный, как лев» , «сказал, как отрезал»
Объяснение:
“Красивая жизнь”, и праздничные гуляния с дамами,
вкусные обеды – об этом мечтал тайно бедный
художник в маленькой комнатке на Васильевском острове.
В короткое время Чартков входит в моду:
"схватывая одно общее выражение, он пишет множество
портретов, удовлетворяя самые разные притязания".
Он богат, принят в аристократических домах.
На полотнах Чарткова заиграли яркие, кричащие краски;
хорошенькую головку Психеи заменит томное личико Лизы,
на котором “можно обнаружить тяжёлые следы
безучастного прилежания к разным искусствам”.
Чартков солгал, придав незначительной девице
облик Психеи.
Польстив ради успеха "аристократической даме"
(читай-богатым заказчикам), он изменил чистоте искусства.
И талант стал покидать Чарткова, изменив ему. +
Также вероятно, что да, ибо даже с деньгами Чартков не был готов отказаться от истинных художественных идеалов, своих принципов. Но, с этого визита начинается как раз путь, по которому, как знаем, пошел герой - по пути, где важны лишь деньги и слава.
Сивою давниною віє зі сторінок повісті І. Франка "Захар Беркут". Перед нами постають герої, які вірять у перемогу добра над злом, правди над кривдою, які живуть ідеями спільного порядкування, єдності й добра. Головне для них – це інтереси громади. Живуть вони в глухому селищі Тухля, і очолює громаду тухольців "люблячий батько" – Захар Беркут.
Сивий старець, "мов стародавній дуб-велетень", "поважний поставою, строгий лицем, багатий досвідом життя й знанням людей та обставин, Захар Беркут був правдивим образом тих давніх патріархів, батьків і провідників цілого народу, про яких говорять нам тисячолітні пісні та перекази". Для громади він був усім: пасічником, лікарем, розумним порадником, справедливим суддею, ватажком, головою старійшин. Громада важила для нього дуже багато. Усе життя він допомагав, чим міг, тухольцям (та й не тільки їм). Ще молодим Беркут прагнув приносити користь людям, тому й вирушив на пошуки вчителя, щоб навчитися лікувати людей. Але, окрім лікарських умінь, він набув ще й розуміння того, що щастя й добробут тухольської громади залежать від розумного "ведення громадських порядків, громадської спільності та дружності". Тухольці побачили в ньому наймудрішу та найдостойнішу людину, тому зробили його ватажком громади. І відтоді Захар Беркут не знав іншого життя, як життя в ім'я інтересів громади, усе, що він робив, робив лише з погляду на добро й користь для інших. Незважаючи на свій вік, Захар не може сидіти склавши руки, адже, на його думку, "життя лише доти має вартість, доки чоловік може помагати іншим".
Дев'яностолітній старець, який багато бачив і багато знає, є головою та розумом громади: за його порадами збудували дорогу, яка служила засобом зв'язку між тухольцями й мешканцями навколишніх сіл; його порадами було переможено ворога й урятовано життя не тільки тухольської громади, але й їхніх сусідів. Захар Беркут виховав у людей почуття власної гідності та волелюбність. На громадській раді він відстоює права громади від князівських і боярських зазіхань, гідно тримається перед боярином Тугаром Вовком, який заявив свої права на тухольські землі: "Мудрі права наші походять не від твого князя, а від дідів і батьків наших".
Беркут – справжній патріот своєї землі. Розповідаючи тухольцям про знаки на прапорі, він закликає ніколи не здаватися й до останньої краплі крові захищати свою Батьківщину від нападу монголів: "До останньої краплі крові повинна боронити громада свої свободи, свого святого ладу!" Тому коли постало питання: або вихід монголів з тухольської долини, або смерть синові Захара – Максиму, Захар Беркут жодної хвилини не вагався, що треба робити. Серце батька ридало, а розум говорив, що смерть Максима – єдиний порятунок для тухольців.
Передсмертне слово Беркута – це своєрідний заповіт громаді: "Доки будете жити в громадськім порядку, дружно держатися купи, незломно стояти всі за одного, а один за всіх, доти ніяка ворожа сила не побідить вас". Слова ці мають бути заповітом і для нас та передаватися наступним поколінням.