Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь
Рассказчик услышал эти истории на морском берегу в Бессарабии, от старухи Изергиль. Взошла луна, и по степи пошли тени от пробегающих облаков. Старуха сказала, что видит Ларру, который превратился в тень, и поведала эту сказку.
Много лет назад, в щедрой стране «жило могучее племя скотоводов». Однажды красивую девушку из этого племени украл орёл. О ней погоревали и забыли, а через двадцать лет она вернулась, с ней был юноша, красивый и сильный. Она рассказала, что была женой орла. Все с удивлением смотрели на сына орла, но он ничем не отличался от других, только глаза его были холодны и горды, как у отца.
Он считал себя необыкновенным, и разговаривал надменно даже со старейшинами. Люди рассердились и изгнали его из племени. Он рассмеялся, подошёл к красивой девушке, дочери одного из старейшин, и обнял её. Она его оттолкнула, и тогда он убил её. Юношу схватили и связали, но не убили, посчитав это для него слишком лёгкой смертью. Разговаривая с ним, люди поняли, что «он считает себя первым на земле и, кроме себя, не видит никого». И тогда племя решило наказать его одиночеством.
Юношу назвали Ларрой, что значит «отверженный». Юноша стал жить один, изредка похищая у племени скот и девушек. В него стреляли из лука, но он был неуязвим. Так десятки лет. Но однажды он близко подошёл к людям, к нему кинулись, а он стоял, не защищаясь. Тогда люди поняли, что он хочет умереть, и не тронули его. Тогда он выхватил нож и ударил себя в грудь, но нож сломался как о камень. Люди поняли, что он не может умереть. С тех пор он ходит как тень, ожидая смерти. «Ему нет жизни, и смерть не улыбается ему. И нет ему места среди людей. Вот как был поражён человек за гордость!»В ночи лилась красивая песня. Старуха спросила, слышал ли собеседник когда-нибудь такое красивое пение? Он отрицательно мотнул головой, а Изергиль подтвердила, что такого он никогда не услышит. «Только красавицы могут хорошо петь, — красавицы, которые любят жизнь!» Старуха начала вспоминать, как в молодости она целыми днями ткала ковры, а ночью бегала к любимому. Рассказчик посмотрел на старуху: «её чёрные глаза были всё-таки тусклы, их не оживило воспоминание. Луна освещала её сухие, потрескавшиеся губы, заострённый подбородок с седыми волосами на нём и сморщенный нос, загнутый, словно клюв совы. На месте щёк были чёрные ямы, и в одной из них лежала прядь пепельно-седых волос, выбившихся из-под красной тряпки, которой была обмотана её голова. Кожа на лице, шее и руках вся изрезана морщинами».
Она рассказала, что жила у самого моря в Фальми вместе с матерью. Изергиль было пятнадцать лет, когда в их краях появился «высокий, гибкий, черноусый, весёлый человек». Изергиль полюбила его. Через четыре дня она уже принадлежала ему. Он был рыбаком с Прута. Рыбак звал Изергиль с собой на Дунай, но к тому времени она уже разлюбила его.