Модест Мусоргский был отзывчивым по натуре человеком, поэтому люди к нему тянулись и старались завести с ним приятельские отношения. Одним из лучших друзей композитора был талантливый художник и архитектор Виктор Гартман. Они много времени проводили за разговорами, часто встречались, обсуждая искусство. Смерть столь близкого по духу человека привела в ужас музыканта. После трагического события Мусоргский вспоминал, что при последней встрече не обратил внимание в каком ужасном состоянии было здоровье архитектора. Он думал, что подобные приступы в дыхании – это последствия активной нервной деятельности, которая так свойственна творческим людям.
Модест Петрович Мусоргский
Через год после смерти Гартмана, по воле Стасова была организована огромная выставка, включавшая в себя работы талантливого мастера от акварели до работ маслом. Разумеется, Модест Петрович не мог пропустить данное мероприятие. Выставка имела успех. Художественные работы произвели сильнейшее впечатление на композитора, поэтому он незамедлительно принялся за сочинение цикла произведений. В ту весну 1874 года сочинитель ограничился лишь импровизацией, но уже летом всего за три недели были готовы все миниатюры.
Объяснение:
Месса h-moll — произведение величайшей философской мудрости, человечности, глубины чувств. Ее образы — страдания, смерти, скорби, а вместе с тем — надежды, радости, ликования, — поражают глубиной и силой.
1-я часть, Kyrie, состоящая из трех номеров, открывается мрачным звучанием хора, после чего начинается фуга, сначала в оркестровом звучании. Ее скорбная тема, словно извивающаяся в муках, полна глубочайшей выразительности. В начале 2-й части, Gloria (№4), радостно, светло звучат трубы. Хор подхватывает ликующую тему, возглашая славу. Здесь господствуют широкие, распевные мелодии. Особенно выделяется №5, Laudamus — ария сопрано в сопровождении солирующей скрипки, как будто один из голосов хора вырвался со своей лирической песнью. В 3-й части, Credo (№12—19), господствуют драматические контрасты. В №12, Credo in unum Deum — широкая строгая мелодия григорианского хорала проходит последовательно (в имитации) у всех голосов хора на фоне торжественного и мерного движения оркестровых басов. №15, Et incarnatus, возвращает к скорбным образам. Тяжелые мерные басовые ноты словно придавливают, жалобно звучат «вздохи» струнных строгая, полная затаенного страдания мелодия интонируется хором. Голоса наслаиваются один на другой, создавая насыщенную музыкальную ткань. Скорбное размышление приводит к следующему номеру (№16), Crucifixus, — трагической кульминации Мессы, повести о крестных муках В этом проникновенном эпизоде, написанном в духе итальянской арии ламенто, Бах использовал форму пассакальи. Тринадцать раз в басу появляется одна и та же мелодия — мерно, неуклонно спускающийся мрачный хроматический ход. На его фоне возникают отдельные аккорды струнных и деревянных инструментов, отрывочные, словно вздохи и стенания, реплики хора. В конце мелодия спускается все ниже, никнет, и словно обессиленная, умирает. Все умолкает. И сразу широким ликующим потоком света все заливают звуки хора Et resurrexit (№17), воспевающего Воскресение, победу жизни над смертью. Объединенные 4-я и 5-я части открываются величественным замедленным движением хора Sanctus (№20) с радостными юбиляциями у женских голосов. В оркестре звучат фанфары труб, дробь литавр. №23, Agnus Dei — проникновенная ария альта с гибкой мелодией, сопровождаемая выразительным пением скрипок. Заключительный номер мессы, №24, Dona nobis pacem — торжественный гимн в виде фуги на две темы, точно повторяет хор №6, Gratias.
Объяснение: