Казахстан 16 декабря 1991 году стал независимым государством. До этого счастливого дня казахский народ в своей истории пережил немало трудностей и страданий. Триста лет он был лишен независимости. Около 200 лет он был под гнетом царской России. А 75 лет, будучи в составе Советского Союза, был полностью лишен самостоятельности.Родина — место, где мы родились, где живем, это дома, леса, поля, которые окружают нас. Очень точно такое место называют малой родиной. У каждого человека своя маленькая Родина. А Республика Казахстан — это общая Родина для всех, кто живет на этой земле. Человек не может жить без родины. Очень хорошо говорят об этом народные пословицы. «Человек без родины, словно соловей без песни».После обретения статуса независимости в государстве произошли большие преобразования. Одним из них является новая столица. Астана — это символ обновления Казахстана. В книге «Сердце Евразии» Нурсултан Назарбаев отметил: «Отныне и на века здесь, в центре страны, будут приниматься решения, судьбоносные для народа. Здесь теперь бьется сердце нашей Родины! Отсюда Казахстан будет определять свою историческую судьбу в преддверии третьего тысячелетия». Астана — сердце Казахстана.В Астане уже можно прокладывать туристические маршруты. Новая столица гармонично сочетает в себе богатое наследие и лучшие достижения современности: здесь есть, что посмотреть как любителю старины, так и современности. Монумент «Астана-Байтерек», президентский центр культуры, пирамида мира и согласия и многие другие культурные достопримечательности. Астана удивляет своими чудесами даже самых искушенных знатоков прекрасного. А сегодня у нас есть возможность заочно посетить достопримечательности города. Для будущего процветания нашей страны необходимы стабильность внутри государства, дружба и согласие между народами, населяющими её. Конечно, основой вашей жизненной позиции в будущем должны явиться все ваши знания, приобретаемые в школе, в жизни…
Все люди говорят на разных языках,а язык музыки один-международный,это язык души,чувств и эмоций,не требующий перевода.Радость и горе,счастье и страдания,тоска и веселье-это наша жизнь,а источник музыки-это сама жизнь,силы природа и естества.Через музыку авторы передают свои мысли и чувства,музыка отражает настроение,озвучивает дыхание природы,а это не требует перевода.Каждый человек по-разному слышит музыку,но главное-все одинаково понимают,о чём идёт речь.Шум прибоя,завывания ветра,полёт шмеля невозможно не услышать любому,как и не понять красоту и мелодичность песен,торжественность маршей,глубину и восхитительность симфоний.Всё это выражает музыка,которая понятна всем.
Выразить музыка может очень многое: широчайшую гамму настроений (веселье и спокойствие, тревогу и сосредоточенность, возбуждение и глубокую печаль), бесконечное разнообразие человеческих характеров (суровый и шаловливый, капризный и волевой). Сама выражать, то есть обращаться непосредственно к эмоциональной сфере — одна из сильнейших сторон музыки. Она не описывает, как литература, не показывает, как живопись и графика, а в самой себе заключает то или иное настроение, тот или иной характер и тут же передает его слушателю — «заражает» его этим настроением или вызывает в нем «образ» этого характера. Звучание музыки есть строго организованный звуковой поток, адресованный слушателю, и организованность определяется его содержанием — настроением, характером: веселое настроение определит живой темп, мажорный лад, светлый регистр, волевой характер будет передан энергичным ритмом, активной динамикой и т. п. Практически все средства музыки воплощать в себе и вызывать в слушателе эмоциональную реакцию — в этом сила воздействия музыки на человека.
Изобразить музыка может также очень многое. При этом ясно разграничиваются два уровня музыкальной изобразительности — более непосредственный, звукоподражательный и более опосредованный, музыкально обусловленный. Раскаты грома в конце III части «Фантастической симфонии» Берлиоза и выстрелы охотников из симфонической сказки Прокофьева «Петя и волк», многочисленные «колокольные звоны» и «кукования кукушки» в инструментальных произведениях — примеры музыкального подражания звукам самой жизни. Но реальное море никогда не шумит так, как в начале «Шехерезады» Римского-Корсакова, и ни одна птичка не поет мелодию из «Пети и волка» — это музыкальные интерпретации жизненных звучаний. Более того, музыка может изобразить и беззвучные, безгласные объекты — «Богатырские ворота» из «Картинок с выставки» Мусоргского, «Дворцовую площадь» в Одиннадцатой симфонии Шостаковича, «Облака» Дебюсси.
Музыкальное изображение, как правило, включает в себя элементы звукоподражания, если есть чему подражать, если объект как- то звучит. Это — ритмические элементы (четкое чередование шагов, перестук колес поезда, равномерные накаты морских волн); тембровые (цоканье конских копыт имитируют кастаньеты, громовым раскатам подражают литавры); мел о дико-интонационные (характерные интонации фанфары, кукушки). Но при этом подражательные элементы отодвинуты на второй план, а первый занимает собственно музыкальный мелодико-гармонический тематизм.
Конечно, изобразительные средства музыки несравнимы со средствами живописи, скульптуры, графики, и потому музыкальные изображения требуют мобилизации ассоциативно-рациональной сферы слушателя, его жизненного опыта: надо прежде в самой жизни услышать цокот копыт и перестук вагонных колес, фанфарные сигналы и шум морского прибоя, надо прежде увидеть реально существующую монументальную триумфальную арку и «живые» плывущие в небе облака, чтобы распознать их изображения в музыке и суметь почувствовать своеобразие и красоту этих изображений.
Оценивая соотношение выразительного и изобразительного в музыке, надо иметь в виду, во-первых, что они «в музыке обычно существуют не порознь, а вместе». Выражение того или иного настроения или характера может сопровождаться какими-либо изобразительными деталями, а музыкальное изображение не бывает не окрашено в тот или иной эмоциональный тон (это может зависеть от объективных причин: поезд, который везет пионеров к «Зимнему костру», и поезд, под который сейчас бросится Анна Каренина, стучат по-разному; но причины могут быть и субъективными: море у Римского-Корсакова волнуется иначе, чем у Дебюсси, а птицы поют иначе, чем у Мессиана). Во-вторых, выразительность и изобразительность в музыке принципиально неравнозначны: будучи искусством прежде всего выразительным, музыка сплошь и рядом обходится без ясно слышимых признаков изобразительности, но, напротив, сколь бы яркой и важной ни была изобразительная сторона, выразительность остается непременным эстетическим требованием. Так что «уровень изобразительности» может быть и выше, и ниже, но «уровень выразительности» всегда должен быть высок, — иначе это плохая музыка.
