1. Мы не можем знать лишшь потому что докозать взять на ощуп как то ощутиьт это всё равно что говорить что у нас есть мозги но где докозательсва кто нибудь их видел пока их не достанешь не опверишь вот в этом и заключается вера
2 нет не отрицает а в качестве феномена он приводит пример с солнцем "Если бы мы не верили в существование внешней действительности, то все, что мы испытываем и знаем, имело бы лишь субъективное значение, представляло бы лишь данные нашей внутренней психической жизн" т.е помимо того что мы видем ощущаем солнца мы в него верим не так с вещами которые сложно доказать где токо вера и всё а здесьмы и видем и ощущаем
3. Нет мне кажется токо за счёт веры всё происходит не будет веры и не будет дополнительных каких либо возможностей всё даётся с верой преодолеваюют различные сложности токо с неё
Сторонники первой позиции считают, что никакого различия между социальными и естественнонаучными формами и методами познания не существует! Так, польский историк и философ Е. Топольский, доказывая отсутствие специфики исторического познания, считает, что все проблемы, касающиеся исторического познания, являются проблемами, касающимися одновременно всякого познания. Следствием указанного подхода явилось фактическое отождествление гуманитарного познания с естественнонаучным, сведение (редукция) первого ко второму как эталону всякого познания. Подобный прием есть не что иное как абсолютизация роли естественных наук: научным считается только то, что относится к области этих наук, все остальное не относится к научному познанию, а это философия («метафизика»), религия, мораль, культура и т. д.
Сторонники второй позиции, стремясь найти указанное своеобразие, гипертрофировали его, противопоставляя социальное знание естественнонаучному, не видя между ними ничего общего. Особенно характерно это было для представителей баденской школы неокантианства (Виндельбанд, Риккерт). Суть их воззрений была выражена в тезисе Риккерта о том, что «историческая наука и наука, формулирующая законы, суть понятия, взаимоисключающие друг друга».
Несомненно, что для социального познания характер¬но все то, что свойствнно познанию как таковому. Это описание и обощение фактов (эмпирический этап), тео-ретический и логический анализ с выявлением законов и причин исследуемых явлений, построение идеализирован¬ных моделей («идеальных типов», по Веберу), адаптиро-ванных к фактам, объяснение и предсказание явлений и т. д. Единство всех форм и видов познания предполагает и определенные внутренние различия между ними, выражающиеся в специфике каждой из них. Обладает такой спецификой и познание социальных процессов.
Проблема соотношения естественных наук и обществознания активно обсуждается и в современной, в том числе и в отечественной литературе. Так, В. В. Ильин, под¬черкивая единство, «родовую единообразность науки», фиксирует крайние, а значит ошибочные, позиции в этом вопросе: а) натуралистика — некритическое, механичес¬кое заимствование естественнонаучных методов, что не-избежно культивирует редукционизм в разных вариантах — физикализм, физиологизм, энергетизм, бихевиоризм и др.; б) гуманитаристика — абсолютизация специфики со¬циального познания и его методов, сопровождаемая диск¬редитацией «точных наук». Следовательно, естествозна¬ние и гуманитарные науки — ветви одной науки как цело¬го. По образному выражению автора, естественник и гу-манитарий «едят одно блюдо», хотя с разных концов и разными ложками'. Сказанное не означает, что между ес¬тество- и обществознанием нет различий и, что каждое из них не обладает будто бы своей спецификой. Для ее выяв¬ления необходимо обратиться к истории познания.