Відповідь:
В тундре – весна. Солнце дружески подмигивает, посылая лучи света из-под низких облаков. Звенят большие и малые ручьи, со стоном взламываются речушки в горах.
Вода всюду. Ступишь ногой в мох – и мох сочится. Тронешь мшистую кочку – и сверху появится вода. Станешь ногой на ледок – и из-под ледка брызнет вода. Сейчас вся тундра - это разрастающееся болото. Оно живёт, всхлипывает под сапогами. Оно мягкое, покрыто жёлтой травкой и весенним мхом, похожим на цыплячий пух.
Весна робко входит в тундру, оглядывается. Вдруг замирает под напором холодного ветра, но не останавливается, а идёт дальше.
Пояснення:
Лев Николаевич в Ясной Поляне не вел жизнь простого крестьянина. Жизнь он вел вполне графскую, что совсем не значит - роскошную. Он, действительно своим крестьянам, особенно одиноким старикам и старухам - косил для них, крыл своими руками крыши. Дома ему готовили отдельно простую по понятиям того времени пищу - овсяную кашку и паровые котлеты. И еще граф считал долгом самостоятельно выносить свой ночной горшок. А потом ехал на ежедневную верховую прогулку. Жеребец у него был породистый, Делиром звали. Ну и писал, конечно. Вообще работал много, дни были расписаны по минутам.
Однако главное отличие его "крестьянской" работы от труда яснополянских крестьян заключалось в необязательности: хотел - косил, не хотел - не косил. Крестьяне работали по необходимости, и на поведение графа смотрели, как на барские причуды.
Делал он это все потому, что совестливый был, все старался привести свою жизнь в соответствие с евангельскими заветами, что в современном ему обществе не получалось. Он страдал от этого несоответсвия, поскольку некоторую фальшь своего положения сам чувствоал. Все это в итоге привело к тому, что он ушел из дома и умер.
Очень интересно сравнить нравственные искания Льва Толстого и Альберта Швейцера - они почти современники, но Швейцер моложе. Тот тоже решил, что нужно служить человечеству сирым и слабым (хоть и не был ни графом, ни даже состоятельным человеком - жил на зарплату) . Однако швейцарец и протестант Швейцер смотрел на мир трезвее и практичнее, поэтому сумел полностью реализовать свой потенциал: в зрелом возрасте, будучи уже признанным философом (с докторской степенью) , музыкантом (органистом) и богословом (ректором богословского института) , он пошел на первый курс медицинского института, выучился на доктора и уехал в Габон (в то время - французскую колонию, дыру дырой) и лечил там местных жителей.
Тоже вел жизнь весьма разнообразную: принимал больных, руководил строительными работами в своей больнице (сам бревна таскал) , вечерами писал философские труды (самый известный - "Культура и этика") и играл на рояле. Периодически приезжал в Европу, давал концерты, деньги от которых шли на больницу. Толстого знал, очень уважал, говорил, что тот оказал на него большое влияние. Оба, на мой взгляд, заслуживают огромного уважения.
И жизнеописания обоих - необыкновенно интересные книги.
