Яркое, будто летнее, солнышко заглянуло в окно и настойчиво попросило просыпаться. Потянувшись и улыбнувшись новому дню, я спрыгнул с кровати, подошел к окну и не поверил своим глазам. Как красиво! Снега было намного больше, чем вчера. Все вокруг белым-бело, я даже зажмурился! Снег блестел и манил к себе. Я быстро, быстрее, чем обычно сделал все свои утренние дела и вышел на улицу. Воскресенье встретило меня легким, но колючим ветерком и приятным запахом зимы. Деревья и кусты, еще вчера грустные и серые, изменились за одну ночь. Словно белым пухом накрыла их за ночь радостная зима, дождавшаяся своего часа. Настроение сразу улучшилось. Для меня зима - это самое чистое и радостное время года. Я обожаю такую погоду, потому что "мороз и солнце - день чудесный!" Сейчас соберемся с друзьями, будем играть в снежки, лепить снеговика и с веселыми криками и визгами кататься на санках с горки. Будет веселее и радостнее, потому что сегодня намного теплее, чем всю неделю.. А еще зима - это самый волшебный праздник с подарками и настоящими чудесами.
Месяца три назад хозяйственные дела молодой матери были совсем плохи. Он прожил немного менее сорока восьми часов, призывая на Лонгрена все бедствия, возможные на земле и в воображении. Затем обернулась в сторону восклицаний; там, в двадцати шагах от нее, стояла кучка ребят; они гримасничали, высовывая языки. Если Цезарь находил, что лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме, то Артур Грэй мог не завидовать Цезарю в отношении его мудрого желания. Ему шел уже двенадцатый год, когда все намеки его души, все разрозненные черты духа и оттенки тайных порывов соединились в одном сильном моменте и тем получив стройное выражение стали неукротимым желанием. Осенью, на пятнадцатом году жизни, Артур Грэй тайно покинул дом и проник за золотые ворота моря. Она сидела на моей повозке восемьдесят четыре раза, или немного меньше. Да, не более двух тысяч метров.
