М
Молодежь
К
Компьютеры-и-электроника
Д
Дом-и-сад
С
Стиль-и-уход-за-собой
П
Праздники-и-традиции
Т
Транспорт
П
Путешествия
С
Семейная-жизнь
Ф
Философия-и-религия
Б
Без категории
М
Мир-работы
Х
Хобби-и-рукоделие
И
Искусство-и-развлечения
В
Взаимоотношения
З
Здоровье
К
Кулинария-и-гостеприимство
Ф
Финансы-и-бизнес
П
Питомцы-и-животные
О
Образование
О
Образование-и-коммуникации
2345metal6789
2345metal6789
04.04.2023 04:53 •  Алгебра

Вынеси множитель из-под знака корня: 12−−√.

ответ:__3–√.

👇
Ответ:
Петя1134
Петя1134
04.04.2023

2 корня из 3

4,8(51 оценок)
Открыть все ответы
Ответ:
MaryWintlstone
MaryWintlstone
04.04.2023
ответ:Мир «униженных и оскорбленных» — это в то же время мир полной беззащитности, зависимости от «хозяев жизни», любых неблагоприятных обстоятельств, мир самоуничижения, потери себя как людей.       ЗДЕСЬ КРАТКООбъяснение:Федор Михайлович Достоевский вступил в литературу как защитник «униженных и оскорбленных». В его романах показаны страшные картины нищеты, одиночества, надругательства над человеком, невыносимой «духоты» жизни. Излюбленное место действия в произведениях Достоевского — Петербург. Это город трущоб, в котором живут мелкие чиновники, ремесленники, мещане, студенты. И автор постоянно обращает внимание на духоту, вонь, царящие в городе: «На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль».«униженных и оскорбленных» имеет большое значение для раскрытия замысла романа. Она понять, с одной стороны, одну из причин преступления Родиона Раскольникова, а с другой — воплощает важнейшую философскую идею романа, противостоящую теории Раскольникова, — идею всеискупающего страдания. Мир «униженных и оскорбленных» в романе — это мир бедности, доведенный до грани нищеты, и потому оскорбительный для человека, унижающий его, выводящий за грань нормального бытия. Этот мир представлен прежде всего семьей Мармеладовых. Первая встреча с одним из ее представителей, Мармеладовым, происходит уже во второй главе первой части романа, когда Раскольников знакомится с ним в распивочной: «Это был человек лет уже за пятьдесят, среднего роста, с отекшим от постоянного пьянства желтым, даже зеленоватым лицом и с припухшими веками, из-за которых сияли крошечные, как щелочки, но одушевленные красноватые глазки. Но что-то было в нем очень странное, во взгляде его светилась как будто даже восторженность , был и опыт и ум, — но в то же время мелькало как будто и безумие». С первых же слов Мармеладов высказывает одну из истин этого мира: «Бедность не порок… но нищета — порок». Этот мир устроен именно так. Вспомним описание каморки Раскольникова. «Это была крошечная клетушка, шагов в шесть длиной, имевшая самый жалкий вид со своими желтенькими, пыльными и всюду отставшими от стены обоями». Или квартира Мармеладовых, куда тот приводит Родиона из распивочной. «Лестница, чем дальше, тем становилась темнее… маленькая закоптелая дверь… Огарок освещал беднейшую комнату… Из внутренних помещений неслись волны табачного дыма». Мир «униженных и оскорбленных» в романе — это мир одиночества, отчужденности, «когда некуда больше идти». «Понимаете ли, понимаете ли вы, милостивый государь, что значит, когда некуда больше идти? Нет! Этого вы еще не понимаете!» — говорит Мармеладов Раскольникову. Ему некуда идти и не к кому. Дома ждут оскорбления, обиды от жены, которая не проявляет к нему ни капли уважения. Поэтому он и проводит целые дни в распивочной, где над ним все смеются. Мармеладов рассказывает о своей жизни всем, потому что у него нет никого, кто бы смог его. И в Раскольникове он угадывает человека понять других. Мир «униженных и оскорбленных» — это в то же время мир полной беззащитности, зависимости от «хозяев жизни», любых неблагоприятных обстоятельств, мир самоуничижения, потери себя как людей. Именно из-за этой незащищенности и зависимости Сонечка Мармеладова становится проституткой. Но она грешит, чтобы своих близких. При других условиях она бы не пошла на этот шаг. Сон Раскольникова у Николаевского моста — в какой-то степени отражение многовековой действительности, угнетения, порабощения «униженных и оскорбленных», жестокости, на которой держится мир. Сон приобретает символическое значение. Убиваемая го прихоти хозяина старая, отработавшая свое кляча выражает безропотное страдание, покорность своей судьбе. Хозяйка Мармеладовых Амалия Людвиговна и ее посетители — это воплощение идеи власти. Не потому ли она при каждом удобном случае заявляет, что выгонит Мармеладовых. В сцене смерти Мармеладова Достоевский говорит, что «жильцы один за другим обратно к двери с тем странным ощущением довольства, которое всегда замечается даже в самых близких людях при внезапном несчастии с их ближним и от которого не избавлен ни один человек без исключения, несмотря на самое искреннее их сожаление и участие». Лужин, один из «право имеющих», фактически покупает сестру Раскольникова. И это все тот же вариант Сони: для собственного , даже от смерти, себя не продаст, а за брата, за мать — продает! Но таковы законы этого мира: высочайшая любовь, выражающаяся через высочайшую самоотверженность, становится предметом купли и продажи, превращается в бесчестие.
4,5(75 оценок)
Ответ:
Ivan190901
Ivan190901
04.04.2023

Сергей Николаевич Сергеев-Ценский

Неторопливое солнце

Поэма

И здесь, где плескалось море внизу, а вверху сзади стояли горы, где кипарисы купались в голубом зное и розовые тропинки вились по сожженным соломенно-желтым скатам, - и здесь, как везде, каменщики пили больше, чем плотники, кузнецы больше, чем каменщики, слесаря больше, чем кузнецы, больше же всех пили печники и штукатуры.

Бог знает, может быть, в извести и глине, в белой и желтой земле, заложено какое-нибудь неизвестное пьяное бродило, и от одного вида их неудержимо тянет простого, близкого земле человека к вину - только найти трезвого печника было невозможно.

Шесть раз ходил в городок с дачи Пикулина дворник Назар - нужно было поправить плиту на кухне, - печники пили. И когда попался, наконец, рано утром хромой Федор, неизвестно где и как проведший ночь, но теперь почти свежий и к работе, Назар неотступно стоял перед ним, пока не убедил пойти на дачу.

- Да ведь в гору! - думал увильнуть Федор.

- Ну что ж? Далеко?.. Ах ты ж, господи!.. Я, когда работал, обыденкой за десять верст ходил.

- Нога у меня!.. Видишь, нога хромая.

- Ну что ж, нога! Я раз ногу-то в кровь растер, а за сколько верст ходил! Не пойдешь - не поешь... Вон сторожка в лесу, видишь? Семнадцать верст ходу, а по черной работе и там бывал.

- Бывал - бывал... Везде он бывал... А я и в Ерусалиме бывал, пуп земли видал и прикладывался.

Федор - бородатый, рыжий, нос огромный, вверху костяной, внизу сизый; глаза - серые щелки; картуз внахлобучку, без полей, задряпанный, вытертый; волосы старые, дьячковские; фартук - из грязи, сала, холстины, глины, извести и смолы; штаны - сорока цветов. Говорит басом: шея с огромным кадыком, - должно быть, смолоду хорошо пел и теперь поет, когда сильно пьян. Голову любит подбрасывать бодро, и когда говорит, то сразу всем телом: и глазами, и шеей, и длинным носом, и бородою, и даже хромой ногой. А Назар молодой еще, но какой-то весь свалявшийся, залежалый, как сухой веник: хочется подержать его в кипятке, распарить. Скулы у него торчат, усы белесые, еле видные, бороды нет - не растет; бровями все время озабоченно думает.

Городок весь каменный и черепичный, - совсем маленький: одна церковь, две мечети. На раскаленной набережной, забранной от моря бетонной стеной, сгрудились мелкие лавчонки.

- Хочешь воды зельтельской? - спрашивает сурово Федор Назара. - Ежели хочешь, на, пей. - И сам цедит в стакан из сифона и бросает на прилавок две копейки. Старый лавочник Мустафа сидит, смотрит, курит трубку; зачем подыматься ему, когда и без него все найдут! Самое трудное у него - отрезать халвы сколько надо; но многие и это делают хорошо.

Медленно проходит мимо страшно тучная дама, вся в белом и под белым зонтиком с кружевом. От зонтика на серой мостовой синеватая тень с маленьким золотым зайчиком в середине: должно быть, зонтик дырявый. Остановился чей-то сильный рыжий сеттер над самой бетонной стеной, четко врезался в синеву моря и задумчиво смотрит, а в море белые чайки, точно их припаяло к воде, качаются вместе с рябью, а дальше - идут не идут возле самого горизонта два, три, четыре баркаса-парусника и совсем выпадает - еле держит глаз - пароход.

На перевал к даче идти тяжело. Тропинка взбирается на него хитрыми изворотами по сыпучему шиферу, и снизу вид у нее, как у балованной гончей на охоте.

- Как это - не понимаю я этих людей! - ворчит Федор. - Что теперь, зима? Непременно тебе плиту? На дворе готовить не можешь? Эх, народ нежный!

И несколько раз садится он отдыхать и потирает с большой любовью отвердевшее колено.

- Ведь это я ее как? - говорит Назару. - Я ее простым манером сломал: с лестницы спускался - вот от базара сейчас к речке лестница вниз - был немного тово, а дожжик шел, и ступеньки... они, стало быть, камень, склизкие, - упал, и, значит, самый хрящик в коленке хрясь - пополам!.. Сказал доктор в нашей больнице: серебряными нитками сшивать. Ну, таким манером тут они только не могут, а надо в настоящую ехать, в губернскую, там зашьют. Там бы зашили, а? Там бы это - пус-стяк! А только туда ехать мелочи нет.

- Пьянство нашего брата губит. Это все равно - чистый яд.

- Говорю тебе: лестница каменная, склизкая и дожжик шел... Пьянство! Что ж я до этого так никогда и не пил? Обдумай умом.

На перевале, откуда до дачи Пикулина двести - триста шагов, Назар вспоминает вдруг, что ведет Федора так,

4,8(15 оценок)
Это интересно:
logo
Вход Регистрация
Что ты хочешь узнать?
Спроси Mozg
Открыть лучший ответ