В ноябре 1095 года на Клермонском соборе Папа Урбан II призвал всех христиан объединиться во имя освобождения Иерусалима от мусульман. Эффект от пламенной речи понтифика превзошел даже самые смелые ожидания. В следующие два века христиане почти непрерывно вели войны в Святой Земле. Алексей Дурново представляет себе мир, в котором не было Крестовых походов.Тут надо помнить одну вещь. Турки-сельджуки захватили Иерусалим в 1076-м году. А первый Крестовый поход, крестьянский, произошел лишь двадцать лет спустя — в 1096-м. И дело вовсе не в том, что весть из Светой Земли в Европу шла так долго, а в том, что существовали серьезные проблемы с поиском желающих. Потому что первый призыв к христианам отправиться на Восток с оружием в руках прозвучал в 1071-м году. Тогда речь шла о Византии, которая столкнулась с нашествием сельджуков и не могла противостоять ему. Но на тот призыв мало кто откликнулся. Когда же сельджуки добрались до Иерусалима, то у Ватикана появился не только железный повод для объявления войны, но и еще и очень хороший стимул подтянуть к этой войне побольше добровольцев. Дело в том, что Храм Гроба Господня был местом паломничества, куда ежегодно отправлялись тысячи европейцев. Слово «Иерусалим», говорило католикам куда больше, чем слово «Византия». Наконец, за святой город они готовы были проливать кровь, чего не скажешь о совершенно чуждой им Империи. Призыв к походу распространяли еще предшественники Урбана II — Григорий VII и ВикторIII. В первом случае, Папе удалось собрать войско из нескольких десятков тысяч человек, но в Святую Землю оно так и не отправилось из-за обострения в отношениях Ватикана с Германскими Императорами. На призыв Виктора откликнулись несколько итальянских городов, которые соорудили небольшой военный флот и атаковали корабли сарацин у северного берега Африки. Обращение Понтифика они восприняли как законный повод развязать оборонительную войну за сохранность своих портов, которые сильно страдали от набегов мусульманских пиратов.
В княжество Литовское мигрирует боярин, покуда там ему легче будет вести торговлю. В московское мигрирует удельный князь, покуда в данном княжестве ему проще будет завладеть землей и контролировать свои владения. Москва в этот период времени уже зарекомендовала себя, как собирательница русских земель. В Тверь мигрирует ремесленник, так как это княжество благоприятно скажется, для его работы. В Твери ремесленники ценились, даже в наше время, в Твери проходят ярмарки, где на показ публике демонстрируются ручные изделия.
