ответ:
в начале xx в. край стал сырьевой базой и рынком сбыта для российской составной частью общероссийского хозяйственного комплекса россия, позднее перешедшая к капитализму. набирала быстрые темпы, уверенно занимая место среди стран со средним уровнем развития. россия старалась воспользоваться ресурсами своих колоний — источником дешевого сырья и стабильным рынком сбыта. основным препятствием на пути и социально-политического развития россии оставались пережитки феодализма: монархическая власть, господство дворян, собственность помещиков на землю, отстраненность от политической власти народных масс и буржуазии.
в начале xx в. крупные государства предпринимали попытки передела уже распределенных колоний. конфликты конкурирующих военно-политических блоков: тройственный союз (германия, австро-венгрия и италия) и антанта (франция, и россия) — к началу первой мировой войны (1914-1918 в которую были втянуты 38 стран. в газете «казах» вышла статья «снова война», где говорилось, что эта война несправедлива, что сильные государства ведут политику насилия. в годы войны резко повысилась роль казахстана в обеспечении фронта и оборонных промышленных предприятий различными промышленного и сельскохозяйственного сырья. туркестанский край в 1914-1916 гг. поставил в центральные районы в особенно тяжелом положении оказались рабочие предприятий иностранных предпринимателей.
еще более интенсивным стало ослабление края в годы первой мировой войны. в огромном количестве по принудительным ценам забирали скот, была произведена реквизиция кибиток и кошм для царской армии, введен военный налог.
никто из участников конференции не стал опровергать тот факт, что после обретения союзными республиками независимости тема восстания 1916 года в центральной азии зазвучала «с новой политической силой» (в то время как для большинства российских она осталась «периферийной» и «изученной»). «сегодня все силы брошены на поиски «виноватых», забывая о том, что изучение любого события, унесшего тясячи человеческих жизней, требует взвешенности и корректности в оценках, а не конструирования столетие спустя новых мифов», - считает в этой связи котюкова. она подчеркивает, что изучение самого восстания все сильнее отклоняется в сторону политического, а не научного дискурса, и что все больше служит инструментом для создания «образа врага» в информационной войне.
