Произошло это уже на каторге, после болезни. Во время следствия, суда, приговора и в начале жизни на каторге Раскольников оставался прежним Раскольниковым. Он стал только ещё более угрюмым, замкнутым и безразличным. Он искренне не понимал своей вины и не раскаивался. Он признавал, что нарушил закон, и то, что он за это наказан каторгой, считал для себя достаточным. Единственным, о чём он сожалел, было то, что он не выдержал испытания, которому сам себя подверг, пришел с повинной. Для него это означало, что он не принадлежит к породе "избранных", которым дозволено всё.
Служили на соседних участках железной дороги два сторожа - Семен и Василий. Семен на жизнь не жаловался, работал на совесть. Василий во всех бедах винил кого не лень - богачей и начальство. В одну из ревизий начальнику на своего мастера, но тот его еще и по уху ударил. Поехал Василий в город справедливости искать, не нашел. Разворотил путь со зла, а Семен это увидел. Решил поезду сигнал подать, порезал руку, намочил платок в крови, да сильно порезал, сознание потерял. Василий это заметил, сигнал подал и признался.
Произошло это уже на каторге, после болезни. Во время следствия, суда, приговора и в начале жизни на каторге Раскольников оставался прежним Раскольниковым. Он стал только ещё более угрюмым, замкнутым и безразличным. Он искренне не понимал своей вины и не раскаивался. Он признавал, что нарушил закон, и то, что он за это наказан каторгой, считал для себя достаточным. Единственным, о чём он сожалел, было то, что он не выдержал испытания, которому сам себя подверг, пришел с повинной. Для него это означало, что он не принадлежит к породе "избранных", которым дозволено всё.
Объяснение: