первые Жилин увидел Дину на второй день своего пленения. Наутро он посмотрел в щель сарая, через которую просачивался свет, и заметил вдали хрупкую девушку, несшую на голове кувшин с водой. Потом, спустя некоторое время, Дина, таясь, стала приходить к сараю и бросать русскому солдату лепешки и сыр, часто приносить и молоко. Эти подарки девочки были очень кстати, так как пища, предназначавшаяся пленным, была невероятно скудной.
Жилин в долгу перед смелой девочкой не оставался. Мастер на все руки, он лепил из глины кукол и маленьких зверьков и дарил все это Дине и другим татарским детям.
Иван понравился почти всем жителям аула. Они несли ему чинить все, что выходило из строя, спрашивали у него совета по всем вопросам. Они даже признали в нем лекаря, хоть в этой области Жилин не разбирался совсем.
Что уже говорить про Дину — ее сердце прониклось уважением и сочувствием к доброму пленнику, который по мере сил творил добро. И когда после неудачного побега Жилина и Костылина бросили в вонючую яму около пяти метров глубиной, а поесть им приносили в наказание только сырое тесто, девочка и тут приходит на Сначала она едой, а затем соглашается на русского солдата им бежать. Ночью Дина приносит длинный шест, благодаря которому Жилин выбирается из ямы. А потом, догнав его уже далеко за аулом, пытается ему сбросить с ноги колодку. Прощаясь с Жилиным, девочка плачет — так полюбился ей русский пленник. А тот обещает до конца своих дней помнить ее благородный, отважный поступок.
• «А ще я люблю, як з лісу несподівано вигулькне хатина, заскриплять ворітця, побіжать стежки до саду і до пасічиська. І люблю, коли березовий сік накрапає із жолобка….Люблю напасти на лісове джерело і дивитись, як воно коловертнем викручується з глибини. І люблю, коли гриби, обнявшись, мов брати, збирають на свої шапки росу. І люблю восени по коліна ходити в листві. Коли так гарно червоніє калина і пахнуть опеньки».
• «Я не дуже кривлюсь, коли треба щось робити, охоче допомагаю дідусеві, пасу нашу вредюгу коняку, рубаю дрова, залюбки гострю сапи, люблю з мамою щось садити або розстеляти по весняній воді і зіллю полотно, без охоти, а все-таки потроху цюкаю сапкою на городі і не вважаю себе ледащим». «Та є в мене, коли послухати одних, слабкість, а коли повірити іншим — дурість; саме вона й завдає найбільшого клопоту та лиха… І вже тоді мені одні слова сяяли, мов зорі, а інші туманили голову».
• «Я ніколи не був скиглієм, терпляче зносив і батіг, і хлудину, і запотиличники…»
• «Вчився я добре, вчився б, напевне, ще краще, аби мав у що взутися. Коли похолодало і перший льодок затягнув калюжки, я мчав до школи, наче ошпарений. Напевне, тільки це навчило так бігати, що потім ніхто в селі не міг перегнати мене, чим я неабияк пишався».
• Мар’яна —> Михайлику: «І вчися…та так учися, щоб усі знали, які-то мужицькі діти. Хай не кажуть ні пани, ні підпанки, ні різна погань, що ми тільки бидло. Були бидлом, а тепер — зась!»