Вкакой-то степени да. ведь нельзя было играть с учеником в азартные игры, так как это могло отразиться на его повединии в будующем. к тому же директор не знал мотивов лидии михайловны и понятия не имел, что она пытается бедному мальчику выжить. и он как слуга госсударства обязан был поступить по закону, то есть уволить ее с работы. но все же как то обидно за лидию михайловну. ведь она так хотела своему ученику, поддержать его в трудную минуту, а в итоге поплатилась за собственную доброту работой. здесь двоякая ситуация, потому что со стороны закона директор прав, но с нравственной точки зрения нам немного жаль лидию михайловну.
Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце — не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное — мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится а лиловый ее туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра… Но вот опять хлынули играющие лучи, — и весело и величава, словно взлетая, поднимается могучее светило. Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями. Подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы, они почти не трогаются с места; далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся, синевы между ними уже не видать; но
