Кто хочет много знать, тому надо мало спать.Учёного учить только портить.Недоученный хуже неученого. Переученный хуже недоученного.Не хочу учиться, хочу жениться.Ученье лучше богатства.Чему учился, тому и пригодился.Дело мастера боится.За учёного двух неучёных дают, да и тех не берут.Не нужен ученый, а нужен смышленый.Не выучит школа, выучит охота.Держись берега и рыба будет.Ремесло пить, есть не просит, а само кормит.На ловца и зверь бежит.Корень ученья горек, да плод его сладок.Век живи, век учись, а дураком помрёшь.Собаку съел, только хвостом подавился.Учился читать, да писать, а выучился петь, да плясать.Мастер один, а подносчиков десять.Молодому учиться рано, старому поздно.Ученый водит, неученый следом ходит.Ни сучка, ни задоринки.Иной стреляет редко, да попадает метко.Учись доброму, так худое на ум не пойдёт.С неуменья спина не болит.Сытое брюхо к учению глухо.Не учи козу, сама стянет с возу.Это не ученье, а мученье.Не учи плясать, я и сам скоморох.Ученье свет, а неученье тьма.Не ловец, да молодец. И не учен, да толчен.Учёный водит, неучёный следом ходит.Учить в долбёжку, долбить, зубрить, вызубрить от доски до доски.Иной охоч, да не горазд, иной и горазд, да не охоч.Не учи хромать, у кого ноги болят.Не выучит школа, выучит охота.Недоученный хуже переученного.Ученая ведьма хуже прирожденной.В городе живёт, а колокольне кланяется.Не штука промашка, штука поправка.Дураку по пояс, а умный сух пройдёт.Ученье в счастье украшает, а в несчастье утешает.Кто больше знает, тому и книги в руки.Всяк мастер на выучку берёт, да не всяк доучивает.Не учили поперёк лавочки, а во всю вытянулся - не научишь.Мастерства за плечами не носить, а с ним добро.Не боги горшки обжигают.Без палки нет ученья.Работнику полтина, мастеру рубль.От умного научишься, от глупого разучишься.Комар носу не подточит.Добрый портной с запасом шьёт.Ничего не смыслить - век киснуть.Учи других и сам поймёшь.Повторенье - мать ученья.Не учи плясать, я и сам скоморох.Из одного дерева икона и лопата.Пекла кажись пирожки, а вышли покрышки на горшки.Наш пострел везде поспел.За всё берётся, да не всё удаётся.Конь добр, да не езжен; дорог парень, да не учен.
Они были отданы по двенадцатому году в Киевскую академию, потому что все
почетные сановники тогдашнего времени считали необходимостью дать
воспитание своим детям, хотя это делалось с тем, чтобы после совершенно
позабыть его. Они тогда были, как все поступавшие в бурсу, дики,
воспитаны на свободе, и там уже они обыкновенно несколько шлифовались и
получали что-то общее, делавшее их похожими друг на друга. Старший,
Остап, начал с того свое поприще, что в первый год еще бежал. Его
возвратили, высекли страшно и засадили за книгу. Четыре раза закапывал
он свой букварь в землю, и четыре раза, отодравши его бесчеловечно,
покупали ему новый. Но, без сомнения, он повторил бы и в пятый, если бы
отец не дал ему торжественного обещания продержать его в монастырских
служках целые двадцать лет и не поклялся наперед, что он не увидит
Запорожья вовеки, если не выучится в академии всем наукам. Любопытно,
что это говорил тот же самый Тарас Бульба, который бранил всю ученость и
советовал, как мы уже видели, детям вовсе не заниматься ею. С этого
времени Остап начал с необыкновенным старанием сидеть за скучною книгою и
скоро стал наряду с лучшими. Тогдашний род учения страшно расходился с
образом жизни: эти схоластические, грамматические, риторические и
логические тонкости решительно не прикасались к времени, никогда не
применялись и не повторялись в жизни. Учившиеся им ни к чему не могли
привязать своих познаний, хотя бы даже менее схоластических. Самые
тогдашние ученые более других были невежды, потому что вовсе были
удалены от опыта. Притом же это республиканское устройство бурсы, это
ужасное множество молодых, дюжих, здоровых людей -- все это должно было
им внушить деятельность совершенно вне их учебного занятия. Иногда
плохое содержание, иногда частые наказания голодом, иногда многие
потребности, возбуждающиеся в свежем, здоровом, крепком юноше, --все
это, соединившись, рождало в них ту предприимчивость, которая после
развивалась на Запорожье.
Остап Бульба, несмотря на то что начал с большим
старанием учить логику и даже богословие, никак не избавлялся
неумолимых розг. Естественно, что все это должно было как-то ожесточить
характер и сообщить ему твердость, всегда отличавшую козаков. Остап
считался всегда одним из лучших товарищей. Он редко предводительствовал
другими в дерзких предприятиях -- обобрать чужой сад или огород, но зато
он был всегда одним из первых, приходивших под знамена предприимчивого бурсака, и никогда, ни в каком случае, не выдавал своих товарищей.
Никакие плети и розги не могли заставить его это сделать. Он был суров к
другим побуждениям, кроме войны и разгульной пирушки; по крайней мере,
никогда почти о другом не думал.