Сергей Евгеньевич ВОЛЬф ВЕК ЕГО НЕ ЗАБУДУ Рассказ Я ждал приезда клоуна с нетерпением.Нервы у меня были напряжены до предела, и я постоянно думал, что я скажу ему, когда он сойдёт с электрички, а я пойду ему навстречу и поздороваюсь за руку.Он приехал во вторник рано утром.Я пошёл ему навстречу, поздоровался за руку и так ничего и не сказал. Мне хотелось сказать ему что-нибудь доброе или что-нибудь очень смешное, но я ничего не придумал, хотя что-то и просилось во мне. Я просто поздоровался с ним за руку и отвёл его к автобусу.Мы сели в автобус и поехали вдоль моря.- А долго нам ехать? – спросил он.- Нет, – сказал я, – что вы. Минут десять, никуда не сворачивая с шоссе. Слезем, а там и дача наша не дал…(ну и тут дальше есть)
Сергей Евгеньевич ВОЛЬф ВЕК ЕГО НЕ ЗАБУДУ Рассказ Я ждал приезда клоуна с нетерпением.Нервы у меня были напряжены до предела, и я постоянно думал, что я скажу ему, когда он сойдёт с электрички, а я пойду ему навстречу и поздороваюсь за руку.Он приехал во вторник рано утром.Я пошёл ему навстречу, поздоровался за руку и так ничего и не сказал. Мне хотелось сказать ему что-нибудь доброе или что-нибудь очень смешное, но я ничего не придумал, хотя что-то и просилось во мне. Я просто поздоровался с ним за руку и отвёл его к автобусу.Мы сели в автобус и поехали вдоль моря.- А долго нам ехать? – спросил он.- Нет, – сказал я, – что вы. Минут десять, никуда не сворачивая с шоссе. Слезем, а там и дача наша не дал…(ну и тут дальше есть)
Погибла мать. Сын не простился с ней.
За десять лет на том и этом свете
Ему зачтутся эти десять дней.
Его везли из крепости, из Бреста.
Был исцарапан пулями лафет.
Отцу казалось, что надежней места
Отныне в мире для ребенка нет.
Отец был ранен, и разбита пушка.
Привязанный к щиту, чтоб не упал,
Прижав к груди заснувшую игрушку,
Седой мальчишка на лафете спал.
Мы шли ему навстречу из России.
Проснувшись, он махал войскам рукой...
Ты говоришь, что есть еще другие,
Что я там был и мне пора домой...
Ты это горе знаешь понаслышке,
А нам оно оборвало сердца.
Кто раз увидел этого мальчишку,
Домой прийти не сможет до конца.
Я должен видеть теми же глазами,
Которыми я плакал там, в пыли,
Как тот мальчишка возвратится с нами
И поцелует горсть своей земли.
За все, чем мы с тобою дорожили,
Призвал нас к бою воинский закон.
Теперь мой дом не там, где прежде жили,
А там, где отнят у мальчишки он.