Перед нами фотография Николая Рахманова. На ней изображен мальчик лет пяти, идущий по улице. Малыш наряжен в шорты и рубашечку. На ногах у него носки и ботиночки. Нам сразу становится понятно, что на улице теплое время года. Мальчик тянет за собой игрушку - машинку на веревке.
За малышом открывается вид на большой и красивый город. Машины, троллейбусы и наряд ребенка сообщают нам о том, что действие происходит во времена СССР. Фотография выполнена в черно-белых тонах, что добавляет ей загадочности и необыкновенности. Работа Николая Рахманова очень впечатлила меня.
Это знаменитое стихотворение А.А. Блока истолковывалось и анализировалось много раз; выявлены его общий смысл и место в творческой эволюции автора, описана образная система. Ключ к пониманию произведения «вручил» исследователям сам поэт в статье «О современном состоянии русского символизма» (1910). «Незнакомка» обозначает негативный период «антитезы» в русском символизме, когда символисты, в период «тезисы» утверждавшие высшие эстетические (духовные) ценности бытия, не удержались и отступили от предназначения теургов, посредством слова преображающих мир, и поддались соблазну эстетизации преходящего и ограниченного — себя и собственной жизни. На языке символов стадия «антитезы», противостоящая стадии «тезы», описывается так: «Как бы ревнуя одинокого теурга к Заревой ясности, некто внезапно пересекает золотую нить зацветающих чудес; лезвие меча меркнет и перестает чувствоваться в сердце. Миры, которые были пронизаны его золотым светом, теряют пурпурный оттенок <…>». Это стадия антитезы, утраты художником высшей цели служения; он горделиво возжелал превратить собственную жизнь в искусство и прибегнул к демонов. Но, когда художник «наконец, при заклинаний, добывает искомое — себе самому на диво и на потеху», это «искомое» оказывается «красавицей куклой». «Прекрасная Дама» блоковской лирики первого периода — воплощение Мировой Души — Софии, гностическая «Дева Радужных Ворот» — подменяется ее опрокинутым, полутравестийным, демоническим двойником: «Если бы я написал картину, я бы изобразил переживания этого момента так: в лиловом сумраке необъятного мира качается огромный белый катафалк, а на нем лежит мертвая кукла с лицом, смутно напоминающим то, которое сквозило среди небесных роз». «Падение» поэта приводит к появлению Незнакомки: «Итак, свершилось: мой собственный волшебный мир стал ареной моих личных действий, моим “анатомическим театром”, или балаганом, где сам я играю роль наряду с моими изумительными куклами <…>. <…> Иначе говоря, я уже сделал собственную жизнь искусством (тенденция, проходящая очень ярко через все европейское декадентство). Жизнь стала искусством, я произвел заклинания, и передо мною возникло наконец-то то, что я (лично) называю “Незнакомкой”: красавица кукла, синий призрак, земное чудо.
Это венец — антитезы. <…>
Незнакомка. Это вовсе не дама в черном платье со страусовыми перьями на шляпе. Это — дьявольский сплав из многих миров, преимущественно синего и лилового. Если бы я обладал средствами Врубеля, я бы создал Демона; но всякий делает то, что ему назначено». (выделено Блоком.)
герои: Пётр Андреевич Гринёв Иван Кузьмич Миронов – комендант крепости Маша Миронова – дочь коменданта Швабрин - поручик Пугачев Произведение А.Пушкина «Капитанская дочка» описывает события смутного времени, времени крестьянского бунта под предводительством Емельяна Пугачева. Главный герой и центральная фигура Петр Гринев, дворянин, который, отправляясь к месту службы, заблудившись в метель, встречается с Пугачевым, в то время еще простым беглым казаком. За свое Гринев подарил Пугачеву тулуп, и надо же, именно этот его поступок в будущем ему избежать жестокой расправы. Маша Миронова - дочь коменданта крепости, скромная русская женщина, настолько горячо полюбившая Гринева, что решается на самый отчаянный шаг – идет с о помиловании своего возлюбленного, оклеветанного Швабриным, осужденного, смиренно ожидавшего ссылки в Сибирь на вечное поселение, она идет к самой императрице. Петра Гринева освобождают, и волею судьбы он оказывается на площади во время казни Пугачева, который узнал его в толпе народа и успел кивнуть ему за минуту до казни.