Единоличным властителем Коринфа был Периандр. С ним случилась удивительная история.
Арион был певцом у Периандра, затем решил отбыть в Италию на Сицилию, заработал там состояние и захотел вернуться в Коринф.Больше всего он доверял коринфянам и поплыл на Родину на их корабле. Корабельщики же считали, что Арион очень богат и решили убить его в море и завладеть его деньгами. Арион догадался об их коварных планах и просил пощадить его. Тогда они сказали, чтобы он сам убил себя, чтобы быть похороненным в земле, или броситься в море. Арион уговаривает их разрешить ему спеть последнюю песню в полном облачении певца, а потом он сам бросится в море. Арион, допев песню, сам бросился в морскую пучину, а корабельщики продолжили путь в Коринф. Певца же, по преданию, подхватил на спину дельфин и вынес из морской бездны к Тенару. Оттуда он самостоятельно отправился в Коринф. Там он рассказал Периандру обо всем, что с ним произошло. Но история была такой невероятной, что царь не поверил ему и велел заключить под стражу.
Прибыли корабельщики, которые везли Ариона, и царь спросил у них о судьбе певца. Они ответили, что он преспокойно живет в Италии в Таранте. Тогда после этих их слов вышел сам Арион в том самом одеянии, в каком ринулся в море с их корабля. Корабельщики вынуждены были признать свою вину.
А в Тенаре до сих пор есть статуя человека на дельфине, напоминающая о чудесном Ариона.
В стихотворении А.С. Пушкина «Арион» поэт творчески пересоздает легенду, рассказанную Геродотом. Корабельщики у Пушкина погибают в шторме, Арион оказывается единственным выжившим, сохранившим верность прежним идеалам и прежним песням.
Жилин мужественнее, выносливее, сильнее Костылина не только физически, но и нравственно: «Тяжело Жилину, ноги тоже в крови и уморился. Нагнётся, поправит, подкинет, чтобы повыше сидел на нём Костылин, тащит его по дороге». Из Костылина верный друг не получится, так как в нём нет ни преданности, ни верности, а чтобы быть настоящим другом и товарищем эти качества необходимы. Костылин бросил своего сослуживца в беде, а Жилин - нет: «Не годиться товарища бросать»