Жил был маленький жираф.Его звали Стёпа. И у него был друг- Вася. Вася был маленьким носорогом. И однажды Стёпа позвал Васю погулять. И носорог конечно же согласился! Сначала они гуляли около своего дома. Они играли в прятки, жмурки, догонялки. А потом они решили прогуляться подальше... - А мне мама никогда не разрешала идти одному дальше своего дома.- сказал носорог Вася. - Мне тоже! Но мы же вдвоём! И мы быстро! - сказал жираф Стёпа и они пошли играть дальше своего дома. Они шли минут 10. И нашли прекрасное место для игр. Это было большое, чистое поле, на котором никого не было. - Сначала в жмурки или догонялки? - спросил у носорога жираф. - В догонялки! - ответил Вася и они принялись веселиться. А тем временем их родители: Жирафиха- Полина и Носорог Наталья уже ждали своих детей. - У тебя твой вернулся? - спросила подругу жирафиха Полина. - Нет, а у тебя?- спросила Наталья. - И у меня нет! Уже темно так стало!- сказала Полина - Да! Мой раньше никогда так поздно не приходил! Может они за домом?- спросила Полину Наталья и они зашли за дом, но там никого не было. - Где же они? Говорила я им не уходите! Не уходите!- сказала чуть не плача Наталья. - Они ушли, возможно потерялись! Пошли их искать!- сказала жирафиха и они принялись искать своих детей. А тем временем Стёпа и Вася и не знали, что их потеряли. - Ну, пошли домой!- сказал Вася. - Ладно, пошли. Тут кстати очень классное место!Надо почаще сюда прибегать!- сказал Стёпа и они пошли. - А ты знаешь куда идти?- спросил друга Вася. - Не очень. Нет. Я не помню!- стал плакать Стёпа. - И я не помню! - сказал Вася и они стали вместе плакать.На их плач подоспели их мамы. Они отругали своих детей и сказали, чтобы они пока не выросли, не уходили никуда одни.
Реальные черты характера раскрываются и в образе Солохи, расчетливой и хитрой женщины, ловко управляющейся со своими многочисленными обожателями. Солоха «так умела причаровать к себе самых степенных Козаков (которым, не мешает между прочим заметить, мало было нужды до красоты), что к пен хаживал и голова, и дьяк Осип Никифорович (конечно, если дьячихи не было дома), и Чуб, и Казак Касьян. И, к чести се сказать, она умела искусно обходиться с ними. Ни одному из них и в ум не приходило, что у него есть соперник… Может быть, эти самые хитрости и сметливость ее были виною, что кое-где начали поговаривать старухи, особливо когда выпивали где-нибудь на веселой сходке лишнее, что Солоха точно ведьма».
Замечательным юмором овеян образ старого ловеласа казака Чуба, человека недалекого, туго соображающего и в то же время упрямого, самоуверенного. Очень выразителен и образ дьяка, занятого поисками земных утех, выступающего в качестве одного ИЗ «солидных» конкурентов в шеренге обожателей Солохи.
Характерная особенность «Ночи перед Рождеством» состоит в том, что наряду с образами, взятыми из народной среды, здесь показаны столичные верхи, рядом с фантастикой нарисованы реальные исторические фигуры. Включение в повесть картин, изображающих Петербург, несомненно, содержит в себе определенное сопоставление их со сценами и образами народной жизни. Вакулу более всего поразило в Петербурге обилие «панства». «Господ, в крытых сукном шубах, он увидел так много, что не знал, кому шапку снимать. «Боже ты мои, сколько тут панства!- подумал кузнец.- Я думаю, каждый, кто ни пройдет по улице в шубе, то и заседатель, то и заседатель! а те, что катаются в таких чудных бричках со стеклами, те, когда не городничие, то верно комиссары, а может еще и больше». В первоначальной редакции «Ночи перед Рождеством» впечатление Вакулы от Петербурга было выражено несколько острее: «и в друг увидел в крытых сукном тубах, что не знал, кому шапку снимать. «Боже ты мой! Сколько (чиновничества) панства тут»,- подумал кузнец». Иронический тон Гоголь сохраняет и при описании придворной знати, подчеркивая то соединение надменности и раболепия, высокомерия и трусливого заискивания, которое характерно для знатных особ. «Минуту спустя, вошел в сопровождении немой спиты количественного росту довольно плотный человек в гетманском мундире, в желтых сапожках. Волосы на нем были растрепаны, один глаз немного крив, па лице изображалась какая-то надменная величавость, во всех движениях видна была привычка повелевать. Все генералы, которые расхаживали довольно спесиво в золотых мундирах, засуетились и с низкими поклонами, казалось, ловили его слово и даже малейшее движение, чтобы сейчас лететь выполнять его».
Потемкин нарисован в «Ночи перед Рождеством» властным и хитрым сановником, лукавым царедворцем. Заранее дав «наставления» запорожцам о том, как и что им говорить на приеме у царицы, он зорко следит за исполнением своего «режиссерского» плана. В повести содержится ясное указание на то, что приезд запорожцев в столицу связан с уничтожением Запорожской Сечи, прежних казацких вольностей. Это придает образу Потемкина, так же как и образу Екатерины II, отнюдь не «благостный» облик. Вместе с тем очевидно, что писатель не стремился нарисовать портрет Екатерины II в обличительном духе.
Сопоставление картин народной жизни и картин сановного Петербурга в «Ночи перед Рождеством» широко не развернуто, и тем не менее оно весьма существенно как выражение общей направленности «Вечеров». Тут мы видим развитие тех идей, которые высказаны от имени Рудого Панька в его «предисловии» к «Вечерам», когда «издатель» повестей сравнивал народный быт с бытом и жизнью знати.
В «Ночи перед Рождеством», так же как и в других повестях, Гоголь широко использовал народные легенды и сказания. В сравнении с «Майской ночью» и «Сорочинской ярмаркой» фантастика в «Ночи перед Рождеством» представлена более широко. И в то же время здесь с большей выразительностью и силой осуществлено ее «снижение», развернуто своеобразное ее «обытовление». Переключенная в «бытовой» план, показанная в юмористическом освещении, фантастика теряет свои очертания необычного, страшного и непонятного, становясь чем-то смешным и забавным. Фантастические фигуры и образы предстают в «Ночи перед Рождеством» и качестве носителей мелочных житейских страстей и стремлений. «Одна только ночь оставалась ему (черту) шататься на белом свете; но и в эту ночь оп выискивал чем-нибудь выместить на кузнеце свою злобу. И для этого решился украсть месяц… Таким-то образом, как только черт спрятал в карман свой месяц, вдруг по всему миру сделалось так темно, что не всякий бы нашел дорогу к шинку, не только к дьяку. Ведьма, увидевши себя вдруг в темноте, вскрикнула. Тут черт, подъехавши мелким бесом, подхватил ее пол, руку и пустился нашептывать па ухо то самое, что обыкновенно нашептывают всему женскому роду».
Характерной чертой Чичикова является невероятная многогранность его натуры. Гоголь подчеркивает, что таких людей, как Чичиков, разгадать нелегко. Образ Павла Ивановича Чичикова раскрывается преимущественно через общение с другими героями. Однако Н. В. Гоголь прибегает и к приемам характеристики через предмет и к внутреннему монологу как средству характеризации персонажа. Можно упомянуть, например, знаменитую шкатулку Чичикова, подробное описание которой дается и в первой главе, и в эпизоде посещения Павлом Ивановичем имения Коробочки, и во втором томе, когда, находясь под следствием, Чичиков, постоянно вспоминает об этой шкатулке. В ней для Павла Ивановича сосредоточилось все, чего он смог добиться в жизни, плоды "трудов".
Условия, в которых формировался Павел Иванович, заставили его скрывать свои эмоции и желания, заставили сначала думать, затем действовать, сделали его расчётливым и предприимчивым. В Чичикове нет эмоциональности, нет бесшабашности, нет глупости, нет “жизни через край”. Герой новой эпохи, эпохи эгоизма и расчёта, лишён сильных эмоций. Эти мысли возникают и в момент чтения главы о Ноздрёве. Глава представляет Ноздрева, но многое раскрывает и в натуре главного героя -Чичикова.
- А мне мама никогда не разрешала идти одному дальше своего дома.- сказал носорог Вася.
- Мне тоже! Но мы же вдвоём! И мы быстро! - сказал жираф Стёпа и они пошли играть дальше своего дома. Они шли минут 10. И нашли прекрасное место для игр. Это было большое, чистое поле, на котором никого не было.
- Сначала в жмурки или догонялки? - спросил у носорога жираф.
- В догонялки! - ответил Вася и они принялись веселиться. А тем временем их родители: Жирафиха- Полина и Носорог Наталья уже ждали своих детей.
- У тебя твой вернулся? - спросила подругу жирафиха Полина.
- Нет, а у тебя?- спросила Наталья.
- И у меня нет! Уже темно так стало!- сказала Полина
- Да! Мой раньше никогда так поздно не приходил! Может они за домом?- спросила Полину Наталья и они зашли за дом, но там никого не было.
- Где же они? Говорила я им не уходите! Не уходите!- сказала чуть не плача Наталья.
- Они ушли, возможно потерялись! Пошли их искать!- сказала жирафиха и они принялись искать своих детей.
А тем временем Стёпа и Вася и не знали, что их потеряли.
- Ну, пошли домой!- сказал Вася.
- Ладно, пошли. Тут кстати очень классное место!Надо почаще сюда прибегать!- сказал Стёпа и они пошли.
- А ты знаешь куда идти?- спросил друга Вася.
- Не очень. Нет. Я не помню!- стал плакать Стёпа.
- И я не помню! - сказал Вася и они стали вместе плакать.На их плач подоспели их мамы. Они отругали своих детей и сказали, чтобы они пока не выросли, не уходили никуда одни.