Размеренный, осмысленный образ жизни ведет старый князь Болконский. Он интересуется политикой, во всех подробностях знает «все военные и политические обстоятельства Европы последних годов». Николай Андреевич Болконский болезненно переживает неудачи русской армии. Но немножко и злорадствует. Он подобен фонвизинскому Стародуму. Был Суворов — и русская армия была непобедима. А теперешние? Что они могут?! Так рассуждает старший Болконский. С одной стороны, он весь в но с другой, зорко следит за настоящим. «Князь Андрей слушал... невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такой тонкостью знать и обсуждать все военные и политические обстоятельства».
В оценке политической ситуации убеждения отца и сына совершенно различны. И переубедить друг друга они не пытались. Понимают ли они, чувствуют ли друг друга? Старый князь «насквозь видел» сына, говорить ничего не нужно было. «Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его». С отцом князя Андрея сближало прежде всего ироничное отношение к религии, к сентиментальности. Отец считал, что суеверие и праздность — «два источника людских пороков». Сын непочтительно высказывается об образке, который княжна Марья хочет повесить ему на шею: «Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет». Но полное взаимопонимание шло не от некоторого сходства взглядов — оно шло откуда-то изнутри, из области подсознательного.
Умереть - не велика мудрость, ты бы вот жить умела!
Злоба - что лёд, до тепла живёт!
...русские люди, по нищете и скудости жизни своей, вообще любят забавляться горем, играют им, как дети, и редко стыдятся быть несчастными.
В бесконечных буднях и горе - праздник, и пожар - забава; на пустом лице и царапина - украшение...
Дураку ни ног, ни рук не надо, он и глупостью своей сытно кормится.
Всякому зверю поверю, - собаке, ежу, - а тебе погожу!..
Видно - судьба тебе со мной жить; так и станешь ты об меня чиркать, как спичка о кирпич!
