Москва конца 19 века поражает провинциальным укладом жизни. В древнем русском городе не было дворцовых площадей, роскошных фонтанов и монументальных зданий. Старая Москва – это бесчисленные дворянские гнезда, перемежающиеся с купеческими домами, торговые лавки и белые, устремленные в небесную высь церкви. Именно такой увидел Москву столичный художник Василий Поленов. Знакомству с московской жизнью предшествовало несколько поездок за границу. Молодой Поленов побывал в Париже, Венеции, Риме. На чужой земле он искал вдохновение для исторических полотен. Италия произвела на него сильнейшее впечатление. Сравнивая Венецию с «волшебным сном», живописец восторгался родиной любимого им художника Паоло Веронезе. А «городом на семи холмах» Поленов был разочарован: он назвал Рим «мертвым» и «отжившим».
Приезд Поленова в Москву открыл новые грани его таланта. Написанная в 1877 году картина «Московский дворик», стала для художника знаковой в изображении простой русской жизни. В поисках квартиры, в которой он мог бы спокойно работать, Василий Дмитриевич случайно выглянул из окна понравившегося ему дома и увидел самобытную картину русской жизни. Крестьянские дети увлеченно играют на траве, женщина, согнувшись от тяжести, несет ведро воды, по двору бегают куры, а запряженная в телегу лошадь послушно ждет своего хозяина.
Запечатленный Поленовым сюжет лишен исторического драматизма. Ведь не смотря на то, что крепостное право было уже отменено, простой народ жил в большой нужде и не имел возможности поправить свое бедственное положение. Но художнику было важно показать не реалии времени, а самих русских людей, обладавших поистине христианским терпением. Неслучайно крестьянка и дети одеты в белое. Этот цвет символизирует смирение и чистоту души. Однако стоит заметить, что лица людей не прорисованы. Мы не видим глаза ребенка, изображенного на переднем плане картины. А в них, скорее всего, затаилась тихая грусть. Поленов мастерски расставил акценты: солнечные головки детей, кричащий малыш и сияющие купола собора – вот то, что заставляет зрителя воспринимать картину как единое целое. Все остальное – лишь сочная по своим краскам декорация к основной идее сюжета.
Глубокая вера в силу и мощь русского народа двигала кистью художника. Возрождение крестьян к новой жизни он связывал неразрывно с религией. Век от века православие на Руси людям переносить невзгоды, побеждать болезни. Поленов не мог себе представить, что пройдет не так много времени, и у людей отнимут величайшую ценность земного бытия – веру в Бога. Но в 80-ых годах 19 столетия по всей Руси стоял колокольный звон, блистали маковки церквей, и жизнь наполнял чудесный свет, льющийся с небес. Божественной благодатью пропитан каждый мазок «Московского дворика». Синее бездонное небо царит над всем этим крошечным мирком. А солнечные лучи одинаково ласково касаются детей, молодой листвы, покосившегося сарая, барского дома и каменных стен собора. Высокое мастерство живописца позволило Поленову передать свежесть и чистоту летнего воздуха, в котором разлит легкий аромат травы и первых цветов. Картина «Московский дворик» стала первым произведением художника, выставленным на Передвижной выставке, и тем самым открыла ему путь к славе.
Параллельная связь – соподчинение второго, третьего и т.п. предложений первому. Первое предложение содержит тему, дает общий план картины, а все остальные связаны с ним по смыслу и грамматически. Они детализируют общую картину, конкретизируют тему текста.
Оба приятеля нисколько не походили друг на друга. Хорь был человек положительный, практический, административная голова, рационалист; Калиныч, напротив, принадлежал к числу идеалистов, романтиков, людей восторженных и мечтательных. Хорь понимал действительность, то есть: обстроился, накопил деньжонку, ладил с барином и с прочими властями; Калиныч ходил в лаптях и перебивался кое-как. Хорь расплодил большое семейство, покорное и единодушное; у Калиныча была когда-то жена, которой он боялся, а детей и не бывало и вовсе. Хорь насквозь видел г-на Полутыкина; Калиныч благоговел перед своим господином. Хорь любил Калиныча и оказывал ему покровительство; Калиныч любил и уважал Хоря... Хорь говорил мало, посмеивался и разумел про себя; Калиныч объяснялся с жаром, хотя и не пел соловьём, как бойкий фабричный человек... Первое предложение представляет собой зачин-тезис: Оба приятеля нисколько не походили друг на друга. Каждое следующее предложение содержит противопоставление Хоря и Калиныча (субъекта здесь два, но они объединены в одно целое в зачине – оба приятеля) по какому-либо признаку, причём это противопоставление даётся через систему параллельных конструкций. Параллелизм структур проявляется, в частности, в том, что предложения представляют собой сложные бессоюзные конструкции, первая часть которых характеризует Хоря, вторая – Калиныча, причём их имена, повторяясь, открывают каждую часть. Далее обычно следует группа сказуемого, причём все глаголы стоят в времени обычно несовершенного вида: был, принадлежал, понимал, ладил, ходил, благоговел и т.д. Поскольку целью описания является доказательство полной противоположности характеров героев, то И.С. Тургенев использует систему параллельных контекстуальных антонимов: человек практический, административная голова, рационалист – идеалист, романтик, человек восторженный и мечтательный; понимал действительность, обстроился, накопил деньжонку – ходил в лаптях, перебивался кое-как; расплодил большое семейство – детей и не бывало и вовсе; насквозь видел г-на Полутыкина – благоговел перед господином и т.д. Тем самым повествовательные контексты раскрывают тесно связанные между собой явления.
Девочка хотела купить дорогой телефон, наушники, чехол, а потом посмотрела в кошелек и подумала, что не до жиру, быть бы живу. Мальчик хотел нырнуть в неизвестном месте, а потом вспомнил, как мама ему говорила, что не зная броду, не суйся в воду. Если на добрые дела собирать деньги все вместе, то получается, что с миру по нитке - голому рубашка. Кот стоял перед щелью, в которой исчезла мышка, окончательно сбитый с толку. Дети пели громко, но так, что ни складу, ни ладу. Ученик не подал вида, что вопрос ему не понятен. Сноха у соседей попалась без роду, без племени. Котенок сбежал, и о нем ни слуху, ни духу. Поле лежало перед нами - конца-краю нет.
Москва конца 19 века поражает провинциальным укладом жизни. В древнем русском городе не было дворцовых площадей, роскошных фонтанов и монументальных зданий. Старая Москва – это бесчисленные дворянские гнезда, перемежающиеся с купеческими домами, торговые лавки и белые, устремленные в небесную высь церкви. Именно такой увидел Москву столичный художник Василий Поленов. Знакомству с московской жизнью предшествовало несколько поездок за границу. Молодой Поленов побывал в Париже, Венеции, Риме. На чужой земле он искал вдохновение для исторических полотен. Италия произвела на него сильнейшее впечатление. Сравнивая Венецию с «волшебным сном», живописец восторгался родиной любимого им художника Паоло Веронезе. А «городом на семи холмах» Поленов был разочарован: он назвал Рим «мертвым» и «отжившим».
Приезд Поленова в Москву открыл новые грани его таланта. Написанная в 1877 году картина «Московский дворик», стала для художника знаковой в изображении простой русской жизни. В поисках квартиры, в которой он мог бы спокойно работать, Василий Дмитриевич случайно выглянул из окна понравившегося ему дома и увидел самобытную картину русской жизни. Крестьянские дети увлеченно играют на траве, женщина, согнувшись от тяжести, несет ведро воды, по двору бегают куры, а запряженная в телегу лошадь послушно ждет своего хозяина.
Запечатленный Поленовым сюжет лишен исторического драматизма. Ведь не смотря на то, что крепостное право было уже отменено, простой народ жил в большой нужде и не имел возможности поправить свое бедственное положение. Но художнику было важно показать не реалии времени, а самих русских людей, обладавших поистине христианским терпением. Неслучайно крестьянка и дети одеты в белое. Этот цвет символизирует смирение и чистоту души. Однако стоит заметить, что лица людей не прорисованы. Мы не видим глаза ребенка, изображенного на переднем плане картины. А в них, скорее всего, затаилась тихая грусть. Поленов мастерски расставил акценты: солнечные головки детей, кричащий малыш и сияющие купола собора – вот то, что заставляет зрителя воспринимать картину как единое целое. Все остальное – лишь сочная по своим краскам декорация к основной идее сюжета.
Глубокая вера в силу и мощь русского народа двигала кистью художника. Возрождение крестьян к новой жизни он связывал неразрывно с религией. Век от века православие на Руси людям переносить невзгоды, побеждать болезни. Поленов не мог себе представить, что пройдет не так много времени, и у людей отнимут величайшую ценность земного бытия – веру в Бога. Но в 80-ых годах 19 столетия по всей Руси стоял колокольный звон, блистали маковки церквей, и жизнь наполнял чудесный свет, льющийся с небес. Божественной благодатью пропитан каждый мазок «Московского дворика». Синее бездонное небо царит над всем этим крошечным мирком. А солнечные лучи одинаково ласково касаются детей, молодой листвы, покосившегося сарая, барского дома и каменных стен собора. Высокое мастерство живописца позволило Поленову передать свежесть и чистоту летнего воздуха, в котором разлит легкий аромат травы и первых цветов. Картина «Московский дворик» стала первым произведением художника, выставленным на Передвижной выставке, и тем самым открыла ему путь к славе.
Объяснение: