Сумбурные, мрачные и тягостные годы коллективизации. Северная глубинка. Народ, живший много лет по своим собственным законам, почти ничего не знавший о внешнем мире, вдруг Революция породила несколько социальных слоев, хотя должна была всех уровнять. Одни стали самозабвенно трудиться, а другие только притворились, что революционный пыл охватил и их сердца.
Павел Пачин честно трудится. Работа не затмевает ему красоты окружающего мира. Он поэт где-то в глубине души, так как воспринимает все, что видит, довольно одухотворенно. Любит пофилософствовать сам с собой, и не смотря на дичайшую усталость от работы, встает рано утром и здоровается с солнцем.
Он строит мельницу для людей и это дает ему еще больше сил.
Игнаха Сапронов совершенно равнодушен к земле, для него труд - пустая трата времени. Поэтому его бесят люди, подобные Павлу. Свое несовершенство он прячет за злобой. По его вине мельница Павла так и смогла послужить людям. Для Пачина это событие становится не горем - он пал духом.
Дед Никита для Павла - кладезь мудрости. Но не в ситуации, когда человеческие качества разбиваются о неживую бумажку. Игнаха Сапронов далек от земли, и а потому не обладает тем природным умом, который присущ настоящим труженикам. Для него главное - должность, а уважают его или нет, Игнахевсе равно. Но душевная пустота не дала ему и такой возможности - он был снят с занимаемого поста. Как жить ему дальше, ведь земля не его стихия.
Это не единственные герои романа. Деревня Шибаниха богата колоритными личностями, живущими не только трудом, но и умеющими веселиться. Акиндин Судейкин поет частушки и бесконечно острит, гордый и неутомимый Данила Пачин, хитрец Жучок и важный Евграф Миронов. Они одинаково чтут традиции и задабривают своих домовых, несмотря на то, что свершилась революция и вроде как ничего такого существовать не должно.
У каждого своя жизненная история, но объединяет их многое - общее тяжкий труд и конечно, надежды на светлое будущее, в котором они не сомневаются ни на одну минуту.
Творчість Аполлінера спиралася на традиції французького фольклору, поезію Ф. Війона та лірику доби Відродження. Поет був прихильником творчості французьких романтиків, а також поетів межі століть — П. Верлена, А. Рембо, С. Малларме.Творчий дебют Г. Аполлінера відбувся на початку століття. Його перші, доволі традиційні поетичні спроби («Рейнські вірші») були навіяні любовними захопленнями під час мандрівки Німеччиною в 1901 —1902 роках. Зв'язок із романтичною і символістською традицією тут посилюється глибоким емоційним сприйняттям німецького фольклору й образів романтичної поезії, засвоєнням тем і ритмів німецької народної пісні («Дзвони», «Ніч на Рейні»). Відчуваються у творчості Аполлінера й слов'янські джерела, яким поет завжди надавав великого значення. Використовуючи образ Лорелеї, створений К. Брентано і підхоплений іншими німецькими романтиками, в тому числі Г. Гейне, поет посилює його виразність, драматизує вірш, надає йому динамізму.
Раневская, при том, что брат (Леонид Андреевич Гаев) называет ее «порочной женщиной», как ни странно, вызывает уважение и любовь у всех персонажей пьесы. Даже лакею Яше, на правах свидетеля ее парижских тайн вполне на фамильярное обращение, не приходит в голову быть с ней развязным. Культура и интеллигентность придали Раневской очарование гармонии, трезвость ума, тонкость чувств. Она умна сказать горькую правду о себе самой и о других, например, о Пете Трофимове, которому она говорит: «Надо быть мужчиной, в ваши годы надо понимать тех, кто любит. И надо самому любить... “Я выше любви!” Вы не выше любви, а просто, как вот говорит наш Фирс, вы недотепа».
Но Раневская лишена воли, она не ничего изменить и исправить. Она упрекает себя за то, что бессмысленно тратит деньги в то время, как Варя «из экономии кормит всех молочным супом, на кухне старикам дают один горох», и тут же отдает золотой. Она вначале рвет телеграммы из Франции, не читая их, а затем опять собирается в Париж. Она привязана к Ане и Варе, но оставляет их, забрав с собой последние деньги, которые, она знает, скоро кончатся. Ее, казалось бы, оправдывает любовь (любовь самоотверженная, преданная), но это любовь к человеку подлому, бесчестному. Раневская действительно «ниже любви», как она сама говорит о себе. Странным образом она порождает цепную реакцию развращенности и паразитизма в других: в лакее Яше, парижском любовнике...
Двойником Раневской, но личностью менее значительной, является в пьесе Гаев, не случайно в списке действующих лиц он представлен по принадлежности к сестре: «брат Раневской». И он иногда говорить умные вещи, быть иногда искренним, самокритичным. Но недостатки сестры — легкомыслие, непрактичность, безволие — становятся у Гаева карикатурными. Любовь Андреевна только целует в порыве умиления шкаф, Гаев же произносит перед ним речь в «высоком стиле». В собственных глазах он аристократ самого высокого круга, Лопахина словно и не замечает и старается поставить «этого хама» на место. Но его презрение — презрение аристократа, проевшего свое состояние «на леденцах» — смешно.
Гаев инфантилен, нелеп, например, в следующей сцене:
«Фирс. Леонид Андреевич, бога вы не боитесь! Когда же спать?
Гаев (отмахиваясь от Фирса). Я уж, так и быть, сам разденусь».
Гаев — еще один вариант духовной деградации, пустота и пошлость.