Образ Петра I интересовал, увлекал Пушкина всю жизнь. Пётр I – полководец, патриот своего Отечества, решительный, стремительный, идеальный военачальник. Пётр I действовал во имя интересов мира и единства внутри страны и её укрепления как великой державы. Пётр – герой. Ему присуще красота, сила, величие, мощь. “И он промчался пред полками, могуч и радостен, как бой ...”. В поэме «Полтава» образ Петра воспринимается как полубог, вершитель исторических судеб России. Вот как описано явление Петра на бранном поле: «Тогда-то свыше вдохновенный Раздался звучный глас Петра… » Сочетание ужасного и прекрасного в образе Петра подчеркивает его сверхчеловеческие черты: он и восхищает, и внушает ужас своим величием обычным людям. Уже одно его явление вдохновило войско, приблизило к победе. Прекрасен, гармоничен этот государь, победивший Карла и не возгордившийся удачей, умеющий так по-царски отнестись к своей победе: «В шатре своем он угощает Своих вождей, вождей чужих, И славных пленников ласкает, И за учителей своих Заздравный кубок поднимает» . Значительность роли Петра Первого в поэме подтверждает эпилог. Через сто лет после Полтавской битвы не осталось ничего “от сильных, гордых сих мужей.. . ”. Осталась только история — огромный памятник Петра Первого. Памятник — главное, что есть в эпилоге, главное, что осталось после битвы. Поэтому Петр Первый становится, можно сказать, идеальным героем. Образу Петра в поэме противопоставлен образ другого полководца Карла 12. Поэт точен и в изображении Карла. Молодой король по призванию был воином. Своей безмерной жаждой боя и храбростью, личным примером он вдохновлял своих воинов. Они верили в него и преклонялись перед ним. Это был король-солдат, который жил только армией, войной, походами. Никакой личной жизни в собственном смысле слова у него попросту не было. Пушкин не скрывает его личной храбрости, но ведь он ведет захватническую войну, у него нет прогрессивных целей, он действует из честолюбивых соображений. Вот как описывает Карла в поэме Мазепа: «он слеп, упрям, нетерпелив, И легкомысленен, и кичлив» . Его поражение предопределено, это чувствует и сам Карл. : «Казалось, Карла приводил Желанный бой в недоуменье… » Упадший с высшей степени воинской славы и величия, раненый и терзаемый горестью и досадою, Карл переправился чрез Днепр с Мазепою и малочисленною свитою, и искал убежища в Турецкой империи. Но и там он не нашёл поддержки. Эпилог «Полтавы» сводит все содержание поэмы воедино сто лет — и что ж осталось От сильных, гордых сих мужей, Столь полных волею страстей? Их поколенье миновалось — И с ним исчез кровавый след Усилий, бедствий и побед. Торжество дела Петра воплощено в исторической судьбе России, во имя которой он творил; память о Карле XII неразрывно связана с воспоминанием о его бесславии.
пытается оценить роль Петра в
истории России и в судьбах людей.
Образ Петра в поэме “раздваивается”:
он становится не только символом
движения жизни, ее изменения и
обновления, но прежде всего
воплощает устойчивость,
непоколебимость государственной
власти. В.Г. Белинский писал: “Мы
понимаем смущенною душой, что не
произвол, а разумная воля
олицетворена в Медном всаднике,
который в неколебимой вышине, с
распростертою рукою, как бы
любуется городом…”.
Поэма “Медный всадник” – самое
сложное произведение Пушкина. Эту
поэму можно рассматривать как
историческое, социальное,
философское или фантастическое
произведение. И Петр Первый здесь
появляется как историческое лицо
“на берегу пустынных волн”, как
символ – “над самой бездной”, как
миф, как “Всадник Медный // На
звонко скачущем коне”. Он проходит
через целый ряд “воплощений”.
Во “Вступлении” Пушкин воспевает
гений Петра, сумевшего поднят народ
на подвиг возведения великолепного
города. Не случайно, не называя
имени Петра, Пушкин выделяет
местоимение “он” курсивом, тем
самым приравнивая Петра к богу, его
имя оказывается священным. Петр –
создатель города, поднявшегося “из
тьмы лесов, из топи блат”. Петербург
с его широкой Невой и чугунными
оградами, с “пирушками холостыми”
и “воинственной живостью” –
памятник Петру-создателю. Величие
Петра подчеркивается блестящей
реализацией его смелых планов:
…юный град
Полнощных стран краса и диво
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво.
…корабли
Толпой со всех концов земли
К богатой пристани стремятся.
И Пушкин любит творение Петра,
любит Петербург со всеми его
противоречиями. Не случайно во
“Вступлении” пять раз повторяется
слово “люблю”.